Незабываемая Марлен Дитрих

Марлен Дитрих — величайшая мировая звезда, женщина-загадка, женщина-миф. Можно ли постичь её манящую тайну? Возможно ли её сыграть? На эти и другие вопросы отвечает Александр Баргман — режиссёр премьерного спектакля «Марлен Дитрих. Вслух и шёпотом…»

— Поделитесь, как спектакль пришёл в вашу жизнь?

— Марлен Дитрих всегда была для меня загадкой как женщина и актриса. Я всегда мечтал разгадать её манящую тайну. Однако оказалось, что постичь её невозможно. К ней можно лишь прикоснуться…

Если говорить о практической стороне дела, то я планировал продолжить создавать моноспектакли с актрисой Олесей Казанцевой. Мы уже сочинили, а теперь играем спектакль об Эдит Пиаф («Piaf. Любовь не по нотам...») — о великой французской певице, в характере которой много детской непосредственности, пылкости, самоиронии, и я решил предложить Олесе новое. Хотелось облететь другую «яркую горящую планету», поисследовать, насколько это возможно, судьбу женщины с философским, ответственным, позиционным, разумным отношением к жизни. А именно такой и была Марлен Дитрих.

— Чем вас привлекла эта историческая фигура и как вы нашли «свою» Марлен — ту, что будет жить на сцене, а не в учебниках истории?

— Думаю, что Марлен Дитрих невозможно найти. Хотя бы потому, что именно так она и прожила свою жизнь: всё время ускользала, появлялась в самых неожиданных местах, уходила в тень, вспыхивала, вновь исчезала… Мы говорим о том, что Марлен Дитрих — миф, и это действительно так. Она стала мифом при жизни, приложив к этому немало усилий. Её нельзя сыграть, можно лишь прикоснуться к её жизни, её темам, заботам, тревогам.

Как историческая фигура Марлен Дитрих интересует меня по многим причинам, — одной из которых является именно красота. Не красивость, а красота. Речь не только о внешности, но и взглядах легендарной актрисы, её поступках, самоотдаче, таланте, отношении к любви.

— Чьи воспоминания о Марлен стали для вас ключевыми в создании образа?

— В первую очередь это книга самой Марлен Дитрих «Азбука жизни» и другие её тексты, ответы на вопросы разного рода интервью, отрывки из писем. Также воспоминания её секретаря Нормы Боске и супруга Нормы — Алена Боске — важного для Марлен друга. Вдобавок тексты Ремарка, Хемингуэя, ещё ключевого, главного в творческом пути Марлен режиссёра Джозефа фон Штернберга.

— Музыка и голос — важная часть образа Дитрих. Как вы взаимодействуете с её песнями в спектакле?

— Певицей Марлен Дитрих была не в первую, и даже не во вторую очередь. Прежде всего она была фантастической женщиной, затем актрисой, и уж потом певицей. Поэтому песни в нашем спектакле — не главное. Они, безусловно, есть, но им уделено не такое внимание, как, скажем, в «Piaf. Любовь не по нотам…»

Как и в постановке об Эдит Пиаф мы ищем собственное звучание. Это ни в коем случае не имитация, не пародия, лишь прикосновение. Используя возможности Олеси, мы, скажем так, идём куда-то в сторону Марлен, а композитор Максим Мисютин сделал специальные аранжировки для нашего спектакля, порой даже несколько осовремененные.

Словом, говоря о тех, кто помогает в работе. Я впервые сотрудничаю с замечательным художником Елисеем Шепелёвым. Также с нами в команде консультант по стилю Сергей Данишевский.

И, конечно, выражаю огромную благодарность директору театра Theatrum Евгению Ивановичу Гапонову, а также его замечательной команде за «подхват» идеи и всестороннюю помощь в работе над спектаклем.

— Как менялось ваше отношение к Дитрих во время работы?

— Чем больше я узнавал о Марлен, чем больше мы репетировали, тем более загадочной и непостижимой она для меня становилась. Так что мой внутренний восторг только ширился, разрастался, искрился.

— Если бы вы могли пригласить на спектакль саму Марлен, что бы вы хотели, чтобы она в нём услышала или увидела?

— Если бы Марлен попала на наш спектакль, то она бы не досидела до конца, поскольку бережно относилась ко всему тому, во что мы осмелились заглянуть: в её память и мысли.

— Почему эта история важна сегодня? Что в ней найдут люди, далёкие от эпохи голливудского золотого века?

— Полагаю, что зрители сделают массу открытий. Не думаю, что так уж много людей заглядывали туда — за портрет Марлен Дитрих — и пытались понять, каким же человеком на самом деле была великая актриса. Конечно, ещё многое осталось за рамками спектакля. Особенно то, что касается профессиональной деятельности. Скажем, её подход к работе над ролями, подбору костюма, макияжа… Марлен сама выставляла свет, переписывала сценарии. Она была щепетильна и ответственна в каждом своём шаге, касающемся профессии.

Я знаю, что это спектакль о женщине, которая перешагнула через пространство и время.

Знаете, возлюбленные Марлен называли её по-разному : кто-то обращался к ней «моя красотка», кто-то — «моя капустка», сам же Ремарк называл её «пумой». Мне определенно нравится «Пума» — кошка, дикое животное небывалой красоты и с огромным-огромным пульсирующим сердцем.